– А я о чем говорю, сэр-р, в него сам Сатана вселился. – Тинкер снова сплюнул на ветер, покрываясь потом. – Руками он молотил, наверх рвался, уже как бы другой совсем, глаза открыты и все такое, тут я и подумал, что это он по наши души…
– Да прекрати ты, ради Бога! Малкольм никогда бы не сделал нам ничего плохого, – заявил он, неуютно поеживаясь. – Это твоя голова сыграла с тобой дурную шутку.
– Мне сверху, сэр-р, было лучше ви…
– Да хватит тебе про этот чертов верх, вот заладил тоже. Рома еще не осталось?
Тинкер кашлянул и полез в потайной шкаф, откуда выудил еще одну фляжку. Она была наполовину пуста. Джейми сделал большой глоток, поперхнулся, глотнул еще.
– На нашем складе для тебя будут оставлены десять ящиков рома, из которых ты сможешь пополнять свои запасы, Тинкер, это вместе с моей благодарностью. Ты отлично справился со своей работой, и кочегар тоже – четыре ящика для него. – Тинкер от всей души поблагодарил его. Волшебное тепло от рома в желудке разлилось по всему телу, и Джейми перестал дрожать от холода. Он посмотрел на старое обветренное лицо и проницательные голубые глаза. – Черт меня подери, мне еще никогда не было так страшно, никогда за всю мою жизнь. Раза три или четыре я уже думал, я уже считал себя покойником.
– А я вот нет, сэр-р, – сказал боцман с широкой ухмылкой. – Я же знал, что вы на борту. Но все равно я прямо страсть как обрадовался, когда этот жупел вместе со своим коробом съехал за борт и его засосало в глубину, а он проклинал нас до последнего момента…
Хотя теперь он был на берегу и в полной безопасности, Джейми вновь пробрала дрожь, едва он вспомнил об этом. Анжелика заметила:
– Вам нужно скорее снять эту мокрую одежду.
– Ну, я пойду, – сказал Хоуг.
Она обняла его за шею и поцеловала в щеку, стараясь на замечать запаха рвоты. – Большое, большое вам спасибо, мы увидимся завтра. – Потом она так же обняла Ская. Оба мужчины нетвердой походкой направились к клубу. – С ними все будет в порядке?
– Несколько порций виски и глубокий ночной сон – и они будут здоровее прежнего, – успокоил ее Джейми.
– Они сейчас не очень способны что-либо обсуждать, не так ли?
– Нет. А что вы хотите обсудить?
Она взяла его под руку обеими руками и крепко сжала ее.
– Просто решить насчет завтрашнего дня.
– Мы можем поговорить об этом по дороге. – Они пожелали спокойной ночи Тинкеру и кочегару, которые еще раз поблагодарили Макфэя за ром. Потом повернулись и пошли, рука об руку. – Анжелика… прежде чем вы что-нибудь скажете, я рад, что мы сделали это.
– О, и я тоже, дорогой Джейми, вы такой славный и я действительно так рада и так счастлива, что все получилось, как мы рассчитывали, и никто не пострадал. – Бледная улыбка. – Просто пережил легкое недомогание.
– Не о чем беспокоиться. Завтра?
– Я решила не ехать с пакетботом, нет, пожалуйста, не говорите ничего, я приняла решение. Здесь я в большей безопасности. До тех пор, пока не получу официального письма от Тесс. В самом деле, Джейми, так оно и есть. Здесь мне спокойнее. И я уверена, Хоуг и Джордж согласятся, что с медицинской точки зрения это было бы разумно. Я не думаю также, что и вам следует ехать.
– Это моя обязанность рассказать все миссис Струан, миссис Тесс Струан.
– Вы можете называть меня Анжеликой, вы всегда так меня звали, и, ну, миссис Струан я была лишь один короткий миг. – Она вздохнула, продолжая идти к зданию фактории Струанов. – Будет лучше, если я останусь. Ей придется как-то объявить о своих намерениях, лучше письмом сюда. Малкольм похоронен, а это все, чего я хотела. Вам обязательно ехать?
– При таком ветре, – заговорил он, рассуждая вслух, – «Гарцующее Облако» могло бы делать от пятнадцати до семнадцати узлов, изо дня в день, и бросить якорь в гавани Гонконга через пять дней – ему придется закусить удила с такими важными новостями и таким грузом на борту. – Они все условились, что отныне и публично, и между собой они станут считать тот гроб гробом тайпэна. – Пакетбот в среднем будет делать свои восемь узлов, если ему повезет, поэтому переход займет обычные десять с небольшим дней. К тому времени, когда я попаду туда, похороны уже состоятся, Тесс будет знать все из дюжины самых разных источников – мой отчет на борту, как и отчет сэра Уильяма и, без сомнения, еще полсотни других отчетов. Она уволила меня с конца месяца; новый парень прибывает через несколько дней и мне было приказано показать ему что здесь и как. – Существовали и другие причины, о которых он решил не говорить вслух: ему нужно будет снестись с другими хонгами – так иногда называли наиболее крупные компании – в поисках работы. Единственное реальное, подходящее место, вакантное на данный момент и отвечающее его опыту – место, которое, без сомнения, будет предлагаться, – это «Брок и Сыновья». Потом нужно было решить, как быть с Морин, и, кроме того, оставалась еще Нэми. Он грустно улыбнулся Анжелике: – В итоге получается, что причин ехать нет, не так ли?
Она прижалась к его руке, не замечая прохожих вокруг.
– Я рада. Мне не будет так одиноко, если вы останетесь здесь.
– Джейми! – окрикнул его Филип Тайрер с порога британской миссии, надевая на ходу пальто и цилиндр и торопливо направляясь в их сторону. – Добрый вечер, Анжелика, Джейми, – скороговоркой выпалил он, пряча глаза от чувства неловкости, – сэр Уильям шлет наилучшие пожелания, и не будете ли вы любезны, вы двое и, э, остальные, э, пассажиры и команда катера, увидеться с ним завтра утром до церковной службы, прежде чем вы оба подниметесь на пакетбот? Он теперь отплывает в два часа.
– Для какой цели, Филип? – спросил Джейми.
– Я… я полагаю, ему хотелось бы… черт подери, о, извините меня, Анжелика, ясно как день, что он хочет знать, что вы вообще там делали.
– Делали?
Молодой человек вздохнул.
– Извините, старина, это не моя идея. Вы вызываетесь на ковер, я передал, что просили, только и всего. Не сердитесь на меня, я всего лишь оказавшийся под рукой мальчик на побегушках.
Они оба рассмеялись, и натянутость пропала.
– Десять часов?
– Спасибо, Джейми, так времени будет предостаточно. – Тайрер посмотрел на катер. – Похоже, вас здорово потрепало во время прогулки: что такое приключилось с вашим носом?
Джейми оглянулся. При свете фонаря, стоявшего у начала пирса, все повреждения были отчетливо видны, и он знал, что в бинокль их можно было рассмотреть из окон миссии за много миль от берега.
– Плавающие обломки, – ответил он не раздумывая. – Какой-то ящик, что-то похожее на ящик, занесло волной на борт, потом опять смыло в море. Ничего особенно страшного.